На полпути к могиле - Страница 58

— Ни в коем случае!

По глазам было видно, что ему не понравился мой решительный ответ.

— Все равно я хочу видеть тебя сегодня вечером.

Я вздохнула:

— Нет, Кости. Я и так почти не побуду дома. На следующей неделе перебираюсь на новую квартиру, так что у меня остается всего несколько дней с семьей. Почему-то мне кажется, что бабушка с дедушкой не часто будут наезжать в гости.

— Где эта квартира?

А, я и забыла сказать…

— В шести милях от кампуса.

— Стало быть, всего двадцать минут до пещеры.

Как удобно. Этого Кости не сказал. И так было ясно.

— Я позвоню тебе в пятницу, скажу адрес. Сможешь подъехать, когда мама уйдет. Но не раньше. Не раньше, Кости. Если не будет новостей о Хеннесси или о том насильнике в маске — дай мне немножко времени. Уже воскресенье.

Еще один поворот, и мы увидели длинную дорожку к нашему дому. Кости взял меня за руку:

— Я хочу, чтобы ты кое-что пообещала. Обещай, что опять не пустишься в бега.

— В бега? С какой стати?

Я не выспалась и вообще совершенно не в настроении для пробежки. Потом до меня дошло. Когда я попаду домой и взгляну в глаза матери… Я наверняка снова начну сомневаться. Черт, наверняка. И он тоже это понимал. Но пока что я видела только его лицо.

— Нет, я слишком устала, чтобы бегать, а ты такой быстрый. Ты бы наверняка меня поймал.

— Вот это верно, милая. — Мягко, но непреклонно. — Если ты от меня сбежишь, я пущусь в погоню. И найду тебя.

15

Остаток недели я была очень занята — сборами, оформлением документов на квартиру, оплатой и подписанием договора о найме и прощанием с семьей.

На часть денег, полученных за первую работу с Кости, я купила кровать, матрас и платяной шкаф. Добавила несколько ламп, и получилась настоящая конфетка. Оставшиеся деньги разделила с матерью, сказав ей, что при одном из убитых вампиров были наличные. Что еще я могла сделать? Остаток сохранила, понимая, что мне все равно придется подрабатывать, чтобы свести концы с концами. Как я собиралась управиться с колледжем, приработком и охотой за бандой предприимчивых неумерших убийц, оставалось только гадать.

Кости не звонил и не объявлялся, как я и просила, но я всю неделю думала о нем. Пришла в ужас, когда мать спросила, не снились ли мне ночью кошмары. Как видно, я и во сне повторяла «Кости». И бормотала что-то о кладбище. Я отмахнулась от расспросов, но от правды некуда было деться. Если мы с Кости не разбежимся — или если, конечно, меня не убьют, — рано или поздно придется разобраться и с ним, и с ней. Честно говоря, меня это пугало больше, чем поход против Хеннесси.

Дедушка по доброте своей разрешил мне оставить грузовичок. Старики в последнее время были мной недовольны, и все же на прощание оба крепко обняли. Мать поехала за мной в своей машине — она, как я и предвидела, хотела проверить, как я устроилась.

— Смотри, детка, учись хорошо, — ворчливо наставлял дедушка, когда я тронулась с места.

У меня глаза налились слезами, ведь я покидала единственный дом, какой у меня был в жизни.

— Я вас обоих люблю, — всхлипнула я.

— Не забудь продолжать изучение Библии с той милой девочкой, — строго напомнила бабушка.

Иисус, Мария и Иосиф, знала бы она, что говорит!

— Я обязательно скоро с ней увижусь! Теперь уже совсем скоро…

— Кэтрин, это… это… Ты вполне могла бы жить дома и добираться в колледж на машине.

Неприкрытый ужас, с каким мама осматривала мою квартирку, заставил меня спрятать усмешку. Не так уж хороша, зато целиком моя!

— Здесь хорошо, мам, правда. Будет еще лучше, когда приберемся.

Мы отскребали ее вдвоем три часа, но, по правде сказать, лучше не стало. Зато теперь я могла не бояться клопов.

В восемь вечера мама поцеловала меня на прощание, обняла и сжала до боли.

— Обещай, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится. Будь осторожна, Кэтрин.

— Обещаю, мама. Обязательно.

Ох, и запутанную же паутину мы сплели… То, чем я собиралась заниматься, было очень, очень неосторожно, но все равно я этого не брошу. Едва она вышла, я схватила трубку и набрала номер.

Дожидаясь Кости, я приняла душ и переоделась. Не в ночную рубашку — это было бы уж чересчур откровенно, а в обычную одежду. Туго мне пришлось на этой неделе, и не только потому, что я, как это ни ужасно, скучала без него. Мать по-прежнему твердила, что всякий вампир заслуживает смерти и мне, в промежутках между прилежными занятиями, надо продолжать охоту. Я, корчась от чувства вины, кивала и поддакивала в ответ, лишь бы она ничего не заподозрила.

У меня еще не просохли волосы после душа, когда я услышала его двойной стук в дверь. Я открыла… и последние несколько дней провалились в никуда. Кости одним движением вошел в дверь, закрыл ее за собой и обнял меня. Боже, как он был красив — эти резные скулы, бледная кожа, жесткое, ищущее тело! Он закрыл мне рот губами, не дав и вздохнуть, а потом я уже и не думала вздыхать — слишком занята была поцелуем. Руки мои дрогнули, ложась ему на плечи, а потом пальцы сжались, когда он проник под мой пояс, пробираясь внутрь.

— Я задохнусь, — выговорила я, отворачивая голову.

Его губы перебрались ко мне на шею, он заставлял меня выгибать спину, так что я повисла у него на руках.

— Я соскучился, — прошептал он, торопливо избавляя меня от одежды.

Подхватил на руки и задал единственный вопрос:

— Куда?

Я мотнула головой в сторону спальни. Отвечать мне было некогда — я упивалась его кожей. Он перенес меня в тесную комнатку и почти швырнул на кровать.